счет до восьми, набережная, коньяк, неизбежность.
ты дал мне несколько слов и счет до восьми.
Ок, ок, играем.
восемь - и мы гуляем по заброшенному городу, по Новому Орлеану, по городу, смытому водой, по заброшенному старому Новому Орлеану, по городу-призраку, мифическому пристанищу вампиров, скрывающему Французский Квартал, Джея Бирна, наркотики, кровь, секс и горечь шартреза.
Семь – и мы выходим на набережную, держась за руки, спускаемся к воде, на холодные голые камни, смотрим на заходящее солнце, теряем друг друга и ругаемся.
Шесть – и мы идем в заброшенный бар, в старый бар, где живут призраки, где из боли рождалось наслаждение, садимся на пыльный диван, смеемся, замираем от каждого шороха, теряем осторожность, пьем какую-то дрянь, ты выбираешь коньяк, я ложусь к тебе на колени и закрываю глаза…
Пять- и я открываю глаза и не ощущаю тебя рядом, ищу взглядом твое тепло и слышу «все хорошо, Эл, я здесь»…
Четыре – и мы разговариваем ночь напролет, переплетаясь и путаясь в мыслях друг друга, договаривая за себя и пуская внутрь, слушая голос и отдаваясь эмоциям… забывая про стрелки и тиканье времени, наслаждаясь принадлежностью и ощущениями, слишком правильными, чтобы быть физическими, и все же почти ощутимыми…
Три – и мы теряем друг друга в тишине весны, в горечи обидных слов и нарочитом непонимании, в деланном безразличии и невольной эмоциональности, в неумении слышать и невозможности понимать..
Два – и все доходит до критической отметки, бросая нас в водоворот безумия, придавая клятвы огню, заставляя забывать и не думать…
Один – и ты куришь в трубку, предлагаешь мне выбор и не скрываешь боли, даешь мне время до воскресенья, и неизбежность ответа…
ноль – и я набираю твой номер…