ладно-ладно, признаю. у него охрененная задница. просто нереально привлекательная. и, да, я сдаюсь, мне нравится.
но на этом игры в "а может быть?..." кончаются и вдохновение осыпается еловыми иголками. ничего нет.
обидно, черт возьми.
обидно не потому, чо ничего не получилось,
обидно оттого, что стало неинтересно.
как-то это по-моему, подло по отношению к предмету собственной страсти: терять интерес месяц спустя, а в качестве извинения делать вид перед самой собой, что тебе все еще интересно.
тело уже не сходит с ума от того, что видят глаза, в жар не бросает, пульс не усиливается. но признать это - значит признать, что потеряла единственную ниточку, отделающую тебя от бесконечности необладания. и не человеком, собственными ощущениями.
это так приятно - легонько гореть, а при виде своего "пунктика" разгораться костром. это так приятно, но, увы,как в легенде о царе Саломоне, "все проходит".
хочется звезд перед глазами, а вместо них - пурпурное небо. но цвет этот не от того, что в глазах ребит из-за разрывающего насквозь чувства, а от жесткой безисходности и жалости к себе. мы так смешны в собственном бессилии. и почему почти обуздав природу 9ну, да, нам хочется так думать), мы все еще не научились обуздывать себя? почему мы умеем летать, стоить корабли и держаться на волнах, не уходить под воду в шторм, спасаться от молний, но до сих пор не умеем по приказу испытывать и не терять? я завидую буддистским монахам - они хоть чуточку, хоть на треть, а ближе нас, простых смертных, к самоконтролю. потому что все другие попытки смешны и бесполезны. можно воспользоваться самоубеждением - я делаю это чертову дюжину времени, но когда знаешь, что веришь в "плацебо", становиться так противно от себя...
чтобы подняться - нужно упасть.
"... я достигла самого дна.. и в этот момент снизу постучали..." (с)